Родимова Ирина Андреевна

Пытаясь проводить новый политический курс, который он определял двумя словами: <порядок и реформы>, Столыпин попал в довольно сложную политическую ситуацию.

С одной стороны, несмотря на подавление революции, антиправительственные настроения по-прежнему были чрезвычайно сильны в народе и обществе. Значительная часть населения явно не доверяла власти. Не только революционеры, но и многие представители буржуазной оппозиции при первой возможности в самой разнойформе выражали свое негодование карательными действиями правительства.  Что же касалось  столыпинских  реформ, то они  нередко принимались в либерально настроенной части общества как попытка обмануть народ, отвлечь его от борьбы за реальные перемены лживыми обещаниями, не дав ничего по существу.

С другой стороны, Столыпин подвергался все более резкой критике и справа, со стороны черносотенцев. Многие из этих деятелей поначалу восприняли энергичного, <крутого>, быстрого на расправу премьера как спасение. Но, по мере того как страх, вызванный революцией, утихал, деятельность Столыпина начинала вызывать у них все большее подозрение. Став премьером, Столыпин решительно потребовал прекращения погромной <самодеятельности>, добиваясь разоружения черносотенных организаций. Одного этого было достаточно, чтобы вызвать раздражение у правых, рассчитывавших после подавления революции стать полными хозяевами в стране. Еще большую неприязнь в черносотенных кругах вызывали реформаторские планы Столыпина.

В подобном положении первостепенное значение приобрел вопрос о судьбе Думы. Черносотенцы, приветствуя разгон II Думы, заявляли о необходимости полностью покончить с этим учреждением. С их точки зрения, представительное правление являлось исчадием революции: согласие на созыв Думы было грубой силой вырвано <смутьянами> у царя, теперь же, когда со <смутой> покончено, нужно возвращаться к традиционному для России самодержавному правлению. Столыпин и стоявшие за ним политические силы были с подобной точкой зрения совершенно несогласны. Дума, по их мнению, была чрезвычайно полезна для поддержания порядка в стране.

Выборы депутатов, думские прения, депутатские запросы и т. п.- все это должно было успокаивать массы, внушать им веру в то, что о них думают и заботятся их избранники, что все <больные вопросы> русской жизни рано или поздно будут решены мирным путем. Один из ближайших сотрудников Столыпина С. Е. Крыжановский весьма откровенно сравнивал Думу с канализацией, позволяющей брать антиправительственные настроения под контроль и <сплавлять> их в нужном направлении. Но подобное было возможно только при одном условии: Дума должна была стать управляемой со стороны власти, попасть под ее контроль. Именно для того, чтобы сконструировать подобную <послушную> Думу, Столыпин и принял новый избирательный закон.